Гоголь. Экспонаты

Переосмысление Гоголя в визуально-пластическом этюде Даниила Ахмедова

В начале ноября «Гоголь. Экспонаты» вошёл в лонг-лист фестиваля-премии «Золотая Маска», как один из самых заметных спектаклей сезона. Нетривиальное прочтение классики вызвало противоречивые отзывы, но вместе с тем, спектакль был высоко оценён москвичами в летних гастролях театра.

Режиссёром выступил главный художник Красноярского ТЮЗа, Даниил Ахмедов. Это его вторая самостоятельная работа. Первая – «Aлиsа» по сказке Льюиса Кэрролла в своё время удостоилась многих наград, среди которых «Золотая маска» как лучший спектакль для детей и специальный приз «За яркий образец спектакля-феерии». «Экспонаты», которые предназначены для уже более взрослой аудитории (16+), − тоже не лишены фееричности. Или, лучше сказать, – фантасмагоричности. Что же создаёт такой эффект? Неклассическое прочтение классики и эксперимент на сцене: вы не увидите следования сюжету, но увидите новый взгляд на гоголевских персонажей, история сольётся с современностью, а идеи Гоголя с мыслями режиссёра.

Перед зрителем фрагментарно разворачиваются знакомые сюжеты двух повестей: «Шинель» и «Невский проспект». Но они не просто идут параллельно друг другу, они пересекаются, сплетаются и образуют единое целое. Образы, переосмысленные в спектакле, – глубоко психологичны. Петербург, «маленький» человек, чиновники, знатные дамы, куртизанки – всё это становится одним вихрем и уносит зрителя в какой-то совершенно иной мир, синтезированный из задумки режиссёра, актёрской игры и мысли Гоголя.

Кстати, сам бессмертный классик тоже появляется на сцене, но это не та монументальная фигура из учебников литературы: в спектакле Ахмедова – это тоже «экспонат», творец, который управляет своими героями, но при этом беззащитный перед высшими силами.

На протяжении всего представления зритель наблюдает непрерывное движение всего и вся: актёры, элементы декораций и сама сцена. Не смотря на то, что жанр определяется, как пластический этюд, в спектакле есть и реплики персонажей и текстовое сопровождение. Но основное взаимодействие актёров происходит не в длинных диалогах или монологах, а через хореографию. Уже в первом акте мы видим, как Пирогов (Александр Дьяконов) и Пискарёв (Михаил Гольцов) в диалоге из двух фраз буквально переплетаются телами. В следующем – всё перевернулось вверх дном, а актёры «ходят» вниз головой. 

Возможности тюзовской сцены в воплощении режиссёрских задумок использованы по максимуму: начиная от парящего в воздухе Башмачкина, заканчивая летающим платком.  И оформление каждой сцены – на высоте: без переизбытка предметов декораций, но в то же время, лаконично отражающее ту или иную зарисовку на сцене.

Одежда тут тоже символична. Роковая шинель, и гигантская, и старая, и новая – как центральный образ переносится из действия в действие. «Белоснежное платье и ангельский нимб брюнетки превращаются в красно-черный, почти дьявольский костюм падшей женщины.

Действия на сцене сопровождаются оригинальными композициями Евгении Терёхиной. С самого первого акта – мелодии вызывают душевный трепет и не отпускают до конца представления. Пронзительная скрипка, виолончель, ария на фоне – дополняют всю фантасмагорию действий. В представлении, где почти нет слов, всё решает звуковое сопровождение и музыка.

Спектакль Ахмедова из тех, где стирается четвёртая стена. Тут не нужно удивляться «опечаткам» в текстовом сопровождении, театру в театре, очевидному фарсу всего происходящего, неожиданному шоу под исполнение песни Робби Уильямса, утрированию и актуализации образов.

С одной стороны, всё может показаться до крайности сюрреалистичным, а с другой, подобные приёмы оказываются лучшим вариантом для передачи метафоры и раскрытия персонажей с психологической стороны. Ахмедов смахнул пыль с образов-экспонатов, наделил их тем, что отзовётся в душе каждого зрителя.


Валерия ЕРМОЛАЕВА

Фото: ktyz.ru

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.