Ночь в музее: вечерняя экскурсия в «‎Площади Мира»‎

Ночная экскурсия – событие, которое регулярно устраивает музейный центр «Площадь Мира» по вечерам. Прогулка по темному и пустому музею погружает вас в загадочную атмосферу. Вы как будто пришли на какое-то заброшенное место втайне от всех. В кромешной темноте группа экскурсантов перемещается по залам, освещая свой путь только фонариками.

Почему в темноте?

На часах 20.02. Я забегаю с холодной улицы в теплое помещение музея. На входе меня ждала Соня, моя одногруппница, которая и была инициатором. Мы хотели почувствовать эту необычную атмосферу – музей ночью. И не одни мы хотели побывать в такой обстановке, еще порядка 20 человек разных возрастов пришли на ночную экскурсию.

Наконец-то вышла девушка лет двадцати пяти с коробкой фонариков:

-Всем здравствуйте! Меня зовут Валерия, сегодня я ваш экскурсовод. Разбирайте фонарики, и пойдем с вами гулять.

Каждый взял фонарик для своей компании. Пару мужчин надели фонарики себе на лоб, а их девушки мило смеялись, потому что с ними они были похожи на шахтеров или рабочих. 

Свежая выставка

Первая экспозиция была посвящена фотографиям Владимира Лагранжа и Александра Родченко. Зал с бело-серыми стенами назывался «черной галереей», тут и расположилась новая выставка. 

Мы все пришли на начало выставки. Можно было услышать шёпот со всех сторон. Все разговаривали тихо, будто боялись говорить в полный голос. Я снова почувствовали себя ребенком, который делает что-то запрещенное. От того и шёпот: «А вдруг кто-то услышит и накажет нас?».

Я слышала постоянные просьбы от нашего экскурсовода идти за ней и не отставать. А заблудиться было вполне реально: кромешная темнота, путанные коридоры, ступеньки вверх-вниз – того и гляди свернешь не туда и окажешься в пространстве неизвестном, пугающем. Тем более, с детства я помню, что в музее есть красный уголок, где стоят экспонаты Ленина. С ним бы мне не хотелось столкнуться этой ночью в одиночку.

-Если потеряются, то это уже не наши, — пошутил мужчина лет 40 из конца колонны. 

С разных сторон нашей группы послышался смех. Да, и я сама невольно засмеялась.

Валерия начала своим веселым голосом рассказывать про фотографии Лагранджа. Это немного диссонировало с атмосферой. Казалось, что позитивный голос вообще не вписывается в жуткую атмосферу музея. Но, тем не менее, слушать Валерию было одно удовольствие.  Кроме голоса в черной галерее было тихо, иногда слышались шаги: люди бегают от одной фотографии к другой под историю экскурсовода. А на стенах «прыгают» фонарики – от одной фотографии к другой, словно солнечные зайчики.

Фотовыставка Лагранжа была разделена на несколько периодов его творческой деятельности. Мы могли наглядно видеть, как менялось настроение фотографа, а с ним и характер снимков. 

Бракованные фотографии

У Лагранжа, как и у многих творческих личностей во времена Советского союза были проблемы с цензурой. Мы прослушали историю фотографии рабочего, из-за которого у Лагранжа был конфликт с редакционным издательством. Кроме того, таких «проблемных» снимков у него было несколько. Все они были представлены в галерее. 

Мы поиграли в игру: пытались угадать, за какой снимок Лагранж получил выговор и едва не лишился права на фотографическую деятельность. Никто не угадал, потому что никто не мог подумать, что безобидный снимок девочки на уроке в школе может испортить карьеру. Так, что же было не так? Во-первых, на ней не был надет пионерский галстук. Во-вторых, она была внучкой одного из крупнейших партийных деятелей. Нельзя было показывать внучку влиятельного человека без пионерского галстука. 

Такие же проблемы были у советского фотографа Родченко. Каждое «проблемный» снимок был отмечен красной рамкой.

Кроме того, у Родченко был необычный подход к ракурсам и к композиции снимков, о чем нам рассказала экскурсовод. Нам, современным людям, не совсем был понятен термин «революция» по отношению к этим снимкам, потому что таких ракурсов и необычных планов сейчас полным-полно. Но не стоило забывать о том, что это всё-таки 20 век, и для советского человека – это новшество. 

Дневники войны

Эта постоянная экспозиция, посвященная войнам в Афганистане и Таджикистане – самая страшная. Фотографии погибших солдат, пули, оборванные листы дневников в темноте. А фонарики и шёпот еще больше придавали жути этому месту. Такое чувство, что портреты солдат следят за тобой.

Казалось, что шутки про призраков совсем не шутки…

Слушать про войну и в дневное время неприятно и страшно, а в ночи, да еще и в окружении военных атрибутов (дневников, оружия, одежды солдат) в разы ужаснее. Мурашки по коже – мой спутник в этой части музея.

Наше внимание привлек узкий и низкий проход в стене. Экспозиция – «Ущелье». А точнее, его имитация заставляет некоторых людей плакать, что совсем неудивительно. На полу бывшего технического помещения лежали камни, на стенах была яркая неоновая краска, передающая взрыв эмоций на войне. Под потолком висят колонки, из которых слышны выстрелы, крики. Многим отсюда захотелось поскорее уйти, потому что было действительно жутко. 

Космос в каждой квартире

 «Красные залы» — так называется третий этаж, где размещен фрагмент музея Ленина. Вот здесь на тебя со всех сторон будет смотреть Ленин. От осознания этого факта было не по себе.

В начале тебя встречает порванное красное знамя с надписью «Да здравствуетъ революцiя! Союз учащихся». Это не просто воссозданный флаг, а самый настоящий. Его в тайнике нашли рабочие, когда делали ремонт в одном из старых домов в центре Красноярска.

Самое интересное – выставка, размещенная в узком коридоре. Она показывает этапы изменения советской квартиры: от революции до перестройки. В этом узком коридоре около пяти тысяч всяких разных старых вещей. Год назад красноярцы приносили в музей старые вещи для выставки. Руководство не ожидало, что люди принесут столько много предметов из прошлого.

Было такое чувство, что ты находишься в гостях у бабушки, ходишь рядом со старыми трюмо, где стоят сервиз из толстого стекла, черно-белые фото в рамках, лежат ажурные салфетки на праздник.

Пройдя «комнату со шкафами», мы вышли на «кухню». Когда я присела на стул, кто-то с испугом ахнул. Но экскурсовод успокоила нас всех тем, что это советская вещь и сносу ей не будет. 

Мы подошли к любимому шкафу иностранцев, наполненному яркими стеклянными ёлочными игрушками. Это было действительно очень красиво. Всем естественно было интересно, чем же он так любим. А тем, что это они хотят их купить, уж слишком эти игрушки красивые. И не поспоришь. 

Анаморфозы и хороводы вокруг цилиндров

Завершалась наша экскурсия работами венгерского художника Иштвана Ороса. Но это не просто художник, он еще и график, который специализируется на оптической иллюзии в искусстве.

Анаморфозы – вот что заставляет смотреть в одну точку около пяти минут. Это искусство искажённой проекции или перспективы, которое требует от зрителя использовать специальные устройства или занимать определённую позицию, чтобы рассмотреть предполагаемый образ. Так, изначально недоступное для восприятия изображение сложится в легко прочитываемый образ, если вы смените своё положение или воспользуетесь, например, зеркалом. Иштван Орос наиболее известен своими анаморфозными картинами, где предполагается использование зеркала цилиндрической формы.

Посреди витрины с изображениями действительно стояли цилиндры. Валерия попросила нас не трогать их. Представители венгерского консульства посещали эту выставку и наказали сотрудникам музея ни в коем случае не трогать цилиндры для анаморфозов. Потому что один миллиметр и «магии» не будет.

Все устремили свой взгляд на первую гравюру. Изображен человек, который спит на столе, книге, ботинки, циркуль, ручки. Такой абсолютно самостоятельный сюжет – творец заснул. Но при том, что мы смотрим на цилиндр с определенной точки, нам открывается портрет Эдгара Алана По, известного американского писателя.

В соседнем зале, примерно такого же размера, стояло уже 3 витрины с цилиндрами. Они показывали уже классический анаморфоз. Это анаморфоз другого типа. Тут оно лишено всякой сюжетности, просто изображение. В чем плюс именно такого ароморфоза? Он закончен. Если вы обойдете его по кругу, с любого угла вы будете видеть это изображение. Оно не будет прерываться, оно цельное.

Вместе с остальными посетителями выставки мы начали медленно ходить по кругу. Получился хоровод, что было очень весело. Мы посмотрели еще пару работ Ороса и наша экскурсия подошла к концу.

-Спасибо вам за внимание, вам было приятно рассказывать про выставки, – сказала Валерия.

-А вы всем так говорите или только нам? – посмеялась Соня, и мы пошли за нашими куртками.

НИКИЕНКО Ксения

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.