Метаироничная любовь

Почему некоторые ходят на концерты поп-исполнителей ради смеха

Российское медиапространство наполнено пост- и метаиронией, осмыслением всего прошлого и танцами на его костях. Авторы семплируют популярных ранее исполнителей, наполняют творчество референсами и символичными отсылками. Ностальгия, адаптированная под современные реалии, – залог успеха артиста. «Я такая пост-пост, я такая мета-мета,» – пела нам Монеточка. «Искренности больше не существует,» – говорили нам друзья.


В начале 2020 года топ-чарт “ВКонтакте” был полон переиначенных хитов двухтысячных. 

«Любимка» напоминает “Иванушек International”, «Попытка №5» Мэвла отсылает нас к группе “ВИА Гра”. Какой смысл слушать адаптированное новое, если есть добротное, хорошее старое? В самом понятии «метаирония» и кроется ответ. Что же это такое?

Постирония не может существовать сама по себе. Необходима реакция, так называемый пост-постмодернизм или метамодернизм. Впрочем, и здесь ещё нет обоюдного согласия. Тем не менее, это не мешает людям добавлять дополнительные слои поверх постиронии, создавая так называемый “мета-юмор”. Всё это становится слишком сложным и запутанным – проще рассмотреть на примере. Возьмем фразу “Я дурак”. Допустим, что это факт – “Я действительно дурак”. Ирония – “Я не дурак и иронизирую над тем, что я дурак”. Постирония – “Непонятно, действительно ли я дурак, или это ирония”. Метаирония – “Я говорю, что я дурак абсолютно открыто, но люди думают, что это ирония”. Уровень “мета” подрывает всю структуру и находится на ступени между модернизмом и постмодернизмом.

Собственно, насколько все эти многоуровневые сложные измышления нужны? Возможно, это акт интеллектуального самолюбия. С другой стороны, сложность и многоуровневый юмор развивают фантазию. Но мета-мета и пост-пост – символы современности, в частности десятых годов. Во всём можно усмотреть двойное (тройное) дно. Эти “слои” создают помехи восприятия, всё становится размытым и непонятным. Возможно, “пост” и “мета” – инструменты, которые помогут весь этот бардак структурировать. При условии, что это не ирония.

Фото: Дарья Вернидуб

С музыкальной индустрией та же история. Люди наслаждаются исполнителями не только потому что им искренне нравится текст, мелодия, музыка, звучание, но и потому что над этим можно посмеяться. Нынешняя молодежь с удовольствием слушает и подпевает Меладзе, Киркорову, Алсу, про которых их родители уже стали забывать. Молодые поп-исполнители придерживаются тех же музыкальных паттернов, что и их предшественники.

Сейчас для того, чтобы сходить на концерт, не обязательно быть ярым фанатом, достаточно простого желания хорошо провести время. Рассмотрим метаироничную любовь к творчеству исполнителя на примере двух наших героев, которые идут на концерт Тимы Белорусских.

«Короче, я слушаю Тиму Белорусских, скорее иронично. Знаю тексты песен наизусть, на тусовках подпеваю, танцую,  – комментирует Катя, – но когда становится грустно, ирония уже отходит на второй план, и ты плачешь из-за треков, над которыми смеялся. Когда я рассталась с парнем, песни «Возвращаться уже поздно» и «Я больше не напишу» заиграли новыми красками, наполнились смыслом. Иду на концерт, потому что билеты стали подарком от меня этому же парню. Сходим for fun. То есть если бы не день рождения этого человека, то я бы вряд ли решила пойти. Ну хоть посмеемся…».

Платон, в отличие от Кати, настроен серьезнее: «Я люблю Тиму Белорусских! Его треки и первый альбом вселяли в меня веру и надежду. Я хочу сходить на концерт, потому что ни разу не был на поп-концерте и потому что хочу почувствовать этот вайб, атмосферу, наполнится ими и открыть для себя эти треки заново».

Нынешняя молодежь доказывает, что наслаждаться в равной степени можно чем-угодно. Выходит, что для того, чтобы получать искреннее удовольствие, не всегда обязательно искренне любить.

Дарья ВЕРНИДУБ